День врача рентгенолога

• 8 Ноября 2019

День врача рентгенолога

Врачи-рентгенологи отмечают свой профессиональный праздник 8 ноября. Эта дата 1895 года является днём, когда Вильгельм Конрад Рентген, проводя очередной эксперимент, открыл рентгеновские лучи. Это стало поводом к развитию рентгенологии — абсолютно нового тогда направления в диагностике, медицине и науке. Сам учёный тогда, возможно, ещё не осознавал всей значимости своего открытия, отказывался от названия лучей его именем и долгое время не патентовал изобретение. Но оно быстро получило широкое распространение и дало толчок к новым открытиям в физике, медицине, в археологии, в освоении космоса и других областях. 

Рентгенолог - ответственная и очень важная врачебная профессия, в которой высокие технологии тесно взаимосвязаны с квалификацией и опытом. Ведь от достоверной постановки диагноза зависит

эффективность любого вида терапии, а значит, здоровье и жизнь пациента.

Рентгенодиагностическое отделение Нижневартовской окружной клинической больнице существует со дня основания больницы и является одним из самых высокотехнологичных отделений: здесь функционирует три рентгенодиагностических кабинета, кабинет компьютерной томографии, кабинет магнитно-резонансной томографии, кабинеты УЗИ. Работа осуществляется в круглосуточном режиме семь дней в неделю, ежегодно в отделении выполняется до 50 тысяч исследований.

Возглавляет отделение врач-рентгенолог первой квалификационной категории Евгений Шварцбурд, именно с ним мы сегодня и поговорим:

- Добрый день, Евгений Борисович, расскажите, пожалуйста, сколько Вы уже в профессии?

- Добрый день! В профессии я уже 14 лет.

- Расскажите, почему именно врач, с детства об этом мечтали?

- У меня была такая интересная история с этим вопросом, поскольку дедушка – врач, папа – врач, мама – врач, а я медицину не любил. Когда в старших классах необходимо было определяться, мама сказала: «Нужно все-таки думать», а я ей ответил: «Всё что угодно, только не медицина!».

Потом я перешёл в 10 класс и тут в России появился сериал «Скорая помощь» и всё, я погряз в этот сериал. Всё что я там слышал, но не знал значения сразу же бежал к маме и узнавал, а поскольку в доме было множество медицинской литературы, я начал изучать значение терминов, заболевания, анатомию. Этот сериал перевернул меня, после него я чётко знал, что пойду в медицину, без вариантов. Оставшиеся классы я посвятил глубокому изучению химии и биологии, ну а потом поступил в университет. На первом курсе ещё по инерции были школьные программы, например, высшая математика, а я был в этом состоянии «ну где же, где же медицина?!», потом началась анатомия и я сразу по уши ушёл в изучение, никогда у меня не было проблем с непониманием или с «хвостами», мне это давалось легко, видимо, потому что очень нравилось. Так и окончил институт, потом решил уйти в хирургию, на первом году интернатуры жизнь меня свела с заведующим отделением лучевой диагностики больницы «Нефтяник» Людмилой Поросенко. В тот год её отделение, можно сказать, обезглавилось, так как ушло очень много врачей и на одном из собраний она спросила не хотели бы мы рассмотреть возможность перехода в эту специальность, а поскольку я тогда еще и устроился на кафедру нормальной анатомии и преподавал, там был цикл по рентгеносемиотике, т.е. изображение костей в рентгене и плюс ещё цикл рентгенологии, который у нас был в университете, мне очень нравился: смотреть на изображения, выяснять диагнозы с их помощью, разгадывать ребусы и я согласился попробовать себя в этом направлении, так и ушёл к ней в отделение.

- Я не ошибаюсь, Нефтяник - это же больница в Тюмени?

- Да, сейчас это достаточно крупное учреждение.

- Как тогда попали на работу в Нижневартовск?

- Это тоже интересная история. Поскольку я планировался для Нефтяника, усиленно дежурил, готовился и по окончании ординатуры встал вопрос: где же работать? А сам я родом из Нижневартовска и как-то зашёл в нашу больницу и спросил не нужны ли вам врачи? Нужны. Условия мне подходили и, вернувшись в Тюмень, я принял решение ехать работать в Нижневартовск. Работаю до сих пор.

- Насколько я помню, в этом году на посвящении молодых специалистов Вы рассказали о своём наставнике, не могли бы Вы поподробней о нем поведать?

- Зовут моего наставника Максим Николаевич Дьяченко. Вот мы даже сегодня с ним переписывались, постоянно в контакте. Он такой человек, который очень сильно на меня повлиял, на мое становление здесь. Он стал мне как наставник-отец, всегда он меня поддержит и в работе, и в жизни. Мне очень в нём нравится полная бескорыстность, он уже пять лет у нас не работает, а я до сих пор его дефицит ощущаю.  Сейчас он работает в Москве и хорошо, что у нас есть контакты, я к нему всегда приезжаю в Москве и если он в Нижневартовске. Когда такие люди есть в окружении жить намного приятнее.

- И работать, наверное, легче?

- Да всё легче. Вот ты утром встал, глаза открыл и с этого момента уже легче, это облегчение колоссальное, знать, что эта психологическая помощь присутствует, опора.

- Вы же сейчас тоже наставник?

- Да, сейчас я тоже наставник и стараюсь такую же линию поведения держать, у нас не должно быть скрытых подводных камней, всё на доверии. Доверие если утратить - это очень плохо.

- А сможете вспомнить самый интересный случай в Вашей практике?

- Тут такой момент, первые сильные эмоции, как правило, на первом году работы происходят и какие-то банальные вещи, которые я сейчас мимо глаз пропущу, раньше вызывали такие эмоции, которые сложно сейчас перехлестнуть. Не могу сказать, что есть прям один вариант, у нас же диагностика всего организма в целом.

- А если топ-пять?

- Ну вот как-то пациенту делали операцию на гайморовы пазухи и марля смоченная в йоде помещается прямо в эти пазухи, чтобы остановить кровотечение и марлю эту нужно было убрать, но пациент не явился. Прошло много времени и все у него разбухло, а он приходит на прием к другому врачу, ему назначают снимок пазухи, а внутри же у него марля с йодом, а что такое йод – он же задерживает рентгеновские лучи, он как свинец, соответственно, эта турунда начинает светиться. А врач ему и говорит: «Вот, у вас опухоль» и направляет к нам на КТ, мы делаем КТ и точно, какая-то плотная опухоль, потом отправляет его к нашему ЛОР врачу, он заглядывает в пазуху, а там оказывается эта марля, вся ослезненная, вросла в пазуху. Мужчине все убрали, так всё и закончилось, без опухолей.

- О работы мы с Вами сегодня много поговорили, расскажите, чем помимо работы увлекаетесь?

- Я занимаюсь сплавами по бурным рекам с 2012 года. У меня есть свой катамаран, снаряжение, я состою в туристическом клубе «Новый бродяга» - это московский клуб, мы ездим на сплавы, сезон начинается в мае и заканчивается в ноябре, в данный момент ребята находятся на северном Кавказе. Я ездил на Алтай, в Восточный Саян, Кавказ, Киргизия. Сына к этому отдыху привлек, ездил со мной и две недели без wi-fi. Две недели без всего, телефон только роль фонарика играет. На следующий год планируем поехать на Алтай вместе.

Все эти путешествия благодаря соц-сетям, такая это штука, если правильно ей пользоваться, которая помогает много интересного найти. Я нашел себе клуб, единомышленников у нас есть группа где мы общаемся, водным туризмом занимается не много людей, поэтому появляется столько новых друзей в разных города.

- Что страшнее ночевать в лесу или сплавляться?

- Ночевать не страшно, с медведями, кстати, ночевали однажды. Это был 2013 год, мы сплавлялись по реке Катунь и ночевали на поляне, а на другом берегу заметили гору и на ней медведица с медвежатами, а была весна, только они проснулись и видно, что копают что-то, ищут корешки. Ну и как спать? Они же голодные, а еще и медвежата, что делать, что делать... собрали еду в бочку, выставили ее перед палатками, чтобы если что еду зацепили и к палаткам не пошли и всё, легли спать. Я просыпаюсь потом от того, что стенка палатки на меня давит, я лежу и как будто медведь садится рядом, сначала паника, но включил логику и понял, что это порывы ветра так придавливают палатку. Утром, когда встали, эти медведи были на том же самом месте. Вот такая история.

Второй случай про экстрим, у нас есть такое понятие оверкиль - когда катамаран переворачивается, относительно штатная ситуация, но опасна он тем, что когда ты переворачиваешься в бурной реке, ты можешь легко утонуть, там же есть бочки – волны, они человека варят, ты болтаешься в ней, и погружаешься вниз. В 2017 году я поехал на Мажойский каскад, там есть порог «Русские горки» мы там перевернулись и в таком месте, что меня начало замывать под камень и не известно, что там под камнем. Я держусь за катамаран, а меня придавливает сила реки, и я под этот камень попадаю, сразу – темно, и я просто сгруппировался, меня вода пронесла под камнем, и я всплыл. Нахлебался воды, страховочный катамаран меня выловил и доставил на берег, а я лежу и не понимаю – это сейчас реальность или это уже после смерти? Я не понимал, а когда мне рассказывать начали всю хронологию событий, подумал, что, наверное, я все же живой.  

- В экспедициях исполняете роль врача?

- Да, у нас в команде каждый за что-то отвечает, есть руководитель похода, есть министр-администратор, как мы его называем, занимающийся всей логистикой, есть человек, отвечающий за ремонт сплавных средств, соответственно медик, а поскольку я врач, такая роль - мой раздел работы. Всегда берем с собой хорошую аптечку, потому что есть места где до ближайшего населенного пункта 100 километров и только по спутнику ты можешь вызвать себе вертолет.